ТРИ ЛЕТА В ЖУКОВКЕ-2

Дата публикации: Aug 22, 2016 11:3:37 AM

Лето второе — 1888-й год

    Зиму 1887-1888 года Поленовы провели в Москве, и видимо еще в то время вновь договорились с В.Г.Сапожниковым об аренде дома в Жуковке на летнее время.

    Имение на Оке оставалось пока только в мечтах, хотя Василий Дмитриевич и прилагал усилия для их воплощения. Дважды: осенью 1887 и в апреле 1888 года он совершил путешествие по Оке от Алексина до Серпухова и нашел подходящее место около села Бёхово Алексинского уезда Тульской губернии. 11 июня 1888 года Поленовы уже вместе вновь поехали в полюбившееся Василию Дмитриевичу место на берегу реки Оки. Наталья Васильевна полностью одобрила выбор мужа и супруги вернулись в Жуковку с приятным предвкушением покупки и обустройства жизни в собственном имении.

    Июнь

    К 11 июня Поленовы уже переехали на летнюю дачу в Жуковку. Точной даты их переезда из Москвы найти не удалось, но в начале июня наступившая в Подмосковье холодная и дождливая погода не способствовала веселому и приятному житью на даче.

    Кто же в начале лета составлял компанию Василию и Наталье Поленовым, живущим в Жуковке с двумя маленькими детьми? Мария Алексеевна Поленова (матушка художника) вновь уехала на лето к сыну Константину в Саратовскую губернию, а сестра Елена жила в Абрамцеве, так что в Жуковке они были окружены в большей своей части другими родственниками и знакомыми. 

    Как и в прошлом году, на соседнюю дачу приехали Морицы. Еще одними соседями по даче были члены семьи выходца из Чехии, музыканта и композитора Иосифа Риба. Он был домашним учителем музыки детей родственных семей московских фабрикантов: Якунчиковых, Сапожниковых, Алексеевых, Мамонтовых, Третьяковых и был своим человеком в их кругу, а его дети были приятелями его учеников.

Иосиф Риба

    А вот Сапожниковы, у которых в это время дети заболели коклюшем, на время прекратили свои визиты в Жуковку, чтобы не перенести заразу в дом своих родственников. 

    Вновь вместе с Поленовыми на даче в начале лета жили сестры Натальи Васильевны: Мария и Ольга Якунчиковы. 

                                                               Мария Якунчикова                                                              Ольга Якунчикова

    Повзрослевшая за год Маша Якунчикова желала продолжать занятия рисованием, но частые дожди не давали ей выбраться в лес, на речку и заставляли сидеть в доме. От скуки выручало общение с соседями — Морицами и Рибой. Не имея возможности рисовать, Мария переключилась на другой вид искусства — музыку, благо на даче Поленовых было фортепиано. Вместе с дочерью Риба Еленой она исполняла так много музыкальных произведений, что Наталья в одном из писем к сестре мужа Елене, даже «пожаловалась» на нее: «Маша тоже не работает, увлекается музыкой и даже меня заставила вчера проиграть с ней весь квинтет Моцарта» [19].

    Холодная и дождливая не летняя погода, продлившаяся до конца июня, отпугивала знакомых Поленовых от житья на их даче. Но все же в 20-х числах июня в Жуковку приехали Константин Коровин и Петр Антонович Спиро с сыном Сергеем. Эта компания, особенно Коровин, внесли шум и веселье в спокойную и даже скучноватую жизнь поленовского дома. Курсируя между Москвой и Абрамцевым, в Жуковку стал заглядывать и Илья Семенович Остроухов.

    Июль

    Постепенно, в начале июля на даче у Поленовых собрались люди, профессионально занимающиеся живописью и имеющие к ней влечение. Для плодотворного творчества им требовалась только хорошая погода. Наконец, уже ближе к середине лета, тепло и солнце пришло и в Подмосковье. 

    Чтобы разнообразить свое времяпрепровождение, жуковские дачники ездили по гостям. Сначала в Абрамцево поехал П.А.Спиро, а 1 июля туда же отправились Наталья Васильевна с сестрой Машей (к этому времени другая сестра Ольга уже уехала из Жуковки). Главной целью этого визита было встретиться и поговорить с Еленой Поленовой, продолжающей жить у Мамонтовых. 

    Эта поездка не прошла даром. Рассказы о жизни в Жуковке так раззадорили Елену Дмитриевну, что она решила перебраться на жительство в семью брата. 9 июля она писала своей подруге П.Д.Антиповой: «До сих пор живу в Абрамцеве, а на будущей неделе думаю ехать на несколько времени в Жуковку, где теперь составляется интересный работающий кружок художников» [20].

    Ожидания ее не обманули. В письме от 12 июля она делилась своими первыми впечатлениями о жизни в Жуковке с Елизаветой Мамонтовой: «Приехала я в Жуковку и застала такого рода компанию: Василия с пальцем, прожженным ляписом чуть не до кости, Наталью в хорошем духе, веселую и даже работающую, Машу в ожидании меня и чающей с моим приездом получить полное художественное вдохновение. Уж показала мне все места, которые она для меня облюбовала, будем писать их вместе. Места, правда, очень хорошие. <…> Живет здесь совсем на все лето Коровин и много работает: гостит второй день Семеныч (Остроухов) и тоже работает. Петр Антонович (Спиро) и Сергей (Спиро) в Москве, я встретила их в Мытищах. Приехала я в пятом часу, пили чай. Потом все <нрзб>, отправились на так называемые «бугры» на этюд. Это на правом берегу Клязьмы, версты четыре от Жуковки, удивительно красивое место. Там мы писали впятером: Василий, Коровин, Семеныч, Маша и я до самого заката» [21]. 

    К этому времени Василий Дмитриевич Поленов, увлекшись идеей приобрести свой семейный уголок, стал забывать о постигшем его горе, вновь начал работать с кистью и красками. Настроиться на рабочий лад ему помогали его молодые друзья и ученики-художники. Своим стремлением к работе, просьбами посмотреть и оценить этюды, ими написанные, они наводили его на желание самому взять кисть в руки. 

    Елена Поленова была довольна своим приездом в Жуковку. Здесь всё способствовало ее художественному творчеству: хорошая творческая компания, наступившая солнечная и теплая погода, красивая местность с живописными видами — что еще надо художнику для удачной работы?

    В письме к П.Д.Антиповой от 25 июля она рассказывала о своей жизни и работе: «В Жуковке я попала в компанию на редкость художественную, нас на этюд ходит шесть человек. Из всех живущих только один (П.А.Спиро – прим. автора) не занимается искусством, и тот музыкант и поет. Работы идут недурно, могу много набрать материала для зимы. <…> Я приеду в августе (в Кострому – прим. автора), т.е. поднимусь из Жуковки когда уж исчерпаю то, что представляет художественную пищу Жуковки: природа и собравшееся в Жуковке общество. Третий день живет К.Коровин, приезжает часто Остроухов, живет Наташина сестра-художница (М.В.Якунчикова – прим. автора). Василий много работает, словом, есть у кого поучиться и нужно пользоваться этим. Много у меня здесь начато этюдов, задумано кое-что и только теперь начинаю чувствовать, что рука расходилась» [22].

    В число шести человек, ходящих на этюды, помимо В.Д. и Е.Д.Поленовых, К.А.Коровина, М.В.Якунчиковой, И.С.Остроухова, входила и Наталья Васильевна Поленова. К концу дачного сезона из всех набросков она отобрала три лучших этюда, над которыми продолжала работать и осенью. Наталья Поленова хорошо рисовала, но ее талант как живописца не получил развития. Хлопоты по хозяйству, воспитание пяти детей, заботы о муже, не дали ей возможности получить художественное образование и стать хорошим живописцем. Осенью 1888 года она хотела заниматься в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, но из-за домашних забот не успела вовремя внести деньги за обучение и получила отказ в зачислении.

    Август

    Помимо удачной работы и прелестей летнего отдыха Поленовы и их гости не забывали навестить и своих друзей-соседей, когда у тех происходили праздничные события. Одно из таких мероприятий произошло у Мамонтовых в Абрамцево.

    6 августа Н.В.Поленова писала своей свекрови: «Мы все ездили в Абрамцево на спектакль. Все удалось как нельзя лучше, и давно уже в их доме не было такого единодушного веселья. Шел опять Иосиф и Намык. Репины-дети своей талантливостью внесли очень много освежающего нового элемента. После спектакля были танцы и веселье до утра» [23].

В Абрамцево.

Стоят (слева направо): С.И.Мамонтов, П.А.Спиро, И.С.Остроухов, Е.Д.Поленова; 

сидят: В.А.Серов, М.М.Антокольский, Е.Г.Мамонтова, М.А.Поленова, Н.В.Поленова, фотография 1883 года, из фондов ГТГ

    В начале-середине августа в художественном кружке на даче в Жуковке произошло еще одно событие. Маша Якунчикова на время покинула Поленовых и уехала к отцу в Морево, но число художников в Жуковке вскоре пополнила другая творческая личность — молодой талант Михаил Васильевич Нестеров. В середине июля 1888 года он переехал на дачу в Троицкий Посад (современный Сергиев Посад). В его летние планы, помимо поднятия творческого духа и подготовительной работы к будущей картине «За приворотным зельем», входило и посещение одного из своих старших товарищей и учителей, а именно Василия Поленова, знакомого ему по Московскому училищу живописи, ваяния и зодчества. 

    М.В.Нестеров, фотография из интернета

    О своем пребывании в Жуковке он рассказал в письме от 21 августа к А.М.Нестеровой: «Только что вернулся сегодня из путешествия, был у Поленова, провел там три дня, очень весело, написал там два недурных этюда, один с сестры Поленова, а другой вид на дом со стороны речки. Оба этюда подарил им же. Вчера был «чудесный лов рыбы», поймали два налима и один тут же был написан Поленовым, а другой прямо пошел в уху. Третьего дня катались на лодке верст за пять. Обратно шли бичевой, и Поленов тянул лодку версты две с лишком. Вообще, та простота, которая так прямо поражает у них в Московском доме, тут чувствуется еще больше, единственно, что не по мне, это то, что все встают не раньше 10 часов, но это объясняют наследственной привычкой больших бар.

    Из художников там гостил К.Коровин (декоратор), но роль его кажется, ограничивается шутовством (хотя благородным)» [24].

    Насчет шутовства Коровина Нестеров был неправ. Обладая веселым и беззаботным характером, Константин вносил в окружение людей, с которыми общался, свое отношение к жизни. Но к тому, что касалось работы, он в Жуковке относился со всей серьезностью. 

Серов В.А. Портрет художника К.Коровина

    О недолгом пребывании М.В.Нестерова на даче у Поленовых написала в своем письме к Е.Г.Мамонтовой и Елена Поленова: «К нам приехал Нестеров, прожил он у нас два дня и произвел на нас очень хорошее впечатление. Написал два этюда. Один с меня на «буграх», другой пейзаж. Оба оставил в подарок хозяевам за гостеприимство. Особенно всем нравится мое изображение. Он еще сильно жалуется на приступы тоски, но вид у него несравненно лучше, да и сам он сознает, что физически он стал совсем здоров. Говорит, что много и бодро работал, словом, — приятно слышать, что человеку стало лучше и полнее житься, чем месяца два назад» [25]. 

    В том же письме Елена Дмитриевна сообщала и о том творческом подъеме, который она испытывала в другом направлении своего творчества, которым занялась на даче у брата: «Наша жизнь в Жуковке в общих чертах все та же самая. Все мы много работаем, я опять чувствую себя сильно в ударе. Веду рядом работу по живописи и те этюды по народной литературе, о которых говорила тебе. Недавно стала ходить в деревню с этой целью. Сначала заставила болтать ребят, а теперь попала на старика, который упросил меня написать его портрет. Я согласилась. Во время сеанса он сидит, как манекен, так старается, а во время отдыха я заставляю его сказывать сказки, а сама записываю. Очень это увлекательно. Старик в таком восторге от своего портрета, что после первого сеанса вдруг — бух — мне в ноги».

    В другом письме к П.Д.Антиповой, Е.Д.Поленова, помимо сообщения о М.В.Нестерове, более подробно описывает те положительные ощущения, которые она испытывала, живя и работая в Жуковке: «Вот и август начинает кончаться, а я все еще захлебываюсь работой в Жуковке. Погода стоит чудная, компания продолжает быть ужасно вдохновительная, на днях к ней еще прибавился Нестеров, тот самый молодой художник-страдалец из породы Claude Lantier /Клод Лантье/, о котором я тебе рассказывала. Он много и серьезно работает нынешнее лето. Более собой доволен и окреп и поправился физически, но нравственно все такой же нервно-ненормальный. Интересный субъект <…> 

    Все продолжают работать с удивительным воодушевлением и энергией. Об результатах, разумеется, говорить надо после. К сожалению, бывает и так: работаешь, кажется, отвратительно, а поглядишь — и сделал кое-что. А в другой раз — и много, и в данную минуту удовлетворен, а смотришь: в итоге очень мало двинул дело. Такое уж это наше ремесло капризное. Но, во всяком случае, самое ощущение ужасно хорошее, когда работается оживленно и с верою в результат.

    У меня в настоящее время зарождаются новые планы, для новых работ и для осуществления их я сильно рассчитываю на поездку в Кострому и на твою помощь. Но об этом после, лучше всего при свидании, которое теперь будет, надеюсь, скоро. Как бы мне хотелось разорвать себя на две части — одну оставить в Жуковке, а другую — в Кострому, для начала новой серии, которая, мне почему-то кажется, именно там может быть осуществлена» [26].

    Это лето было удачно в творческом плане для всех постоянных и временных обитателей Жуковки.

    Уже начиналась осень, а никто из художников не хотел уезжать из этого чудного уголка подмосковной природы: неширокой, но извилистой, с высокими берегами и оттого живописной речки Клязьмы, прекрасного парка поблизости и русского леса с елями и березками в отдалении. Лес в это время начинал менять цвет: из зеленого он превращался в желто-красно-зеленый…

    Осень — самая привлекательная пора для художника-пейзажиста и каждый пребывающий в Жуковке старался захватить несколько дней этой чудесной поры.

    В конце августа на дачу Поленовых вернулась Маша Якунчикова и своим желанием работать придала дополнительный импульс всем жуковским обитателям. Не отставал от своих молодых друзей и Василий Поленов. В конце августа Наталья Васильевна сообщала свекрови: «Василий работает это лето и работает хорошо, и довольно много» [27].

    Сентябрь

    Захватив первые осенние недели и насладившись красотой окружающей дачу природы, гости Жуковки начали разъезжаться. Первой, в середине сентября уехала в Кострому Елена Поленова. Начала собираться в дальнюю дорогу Маша Якунчикова — у нее была обнаружена чахотка (туберкулез), и родители везли ее с сестрой Ольгой на зиму в Италию.

    С началом осени Константин Коровин стал по несколько дней пропадать в Москве, но неизменно возвращался, чтобы докончить свою картину и вновь сходить на осенние этюды. Из наработанного в Жуковке материала он задумал исполнить к Рождеству двадцать пять(!) картин.

    А вот хозяева дачи никуда не спешили и не торопились переезжать в город. Дом был теплый, а вставив в окна вторые, зимние рамы и начав топить печи, Поленовы уже не боялись, что их дети Митя и Катя будут подвержены болезням вследствие наступившего холода.

    Наталья Васильевна в силу своего неравнодушия к обделенным родительской лаской детям, продолжала хлопотать о судьбах самых обездоленных из них. И в это лето, с ее помощью, еще одна девочка-нищенка была направлена в Болшевский приют. В конце сентября Наталья Поленова писала из Жуковки Е.Д.Поленовой: «Сейчас, несмотря на дождь, еду в приют отвезти Анютку. Добыла я ее наконец и так рада, что и сказать не могу, наконец исполнилось моя заветная забота» [28]. 

    29 сентября в Москву уехала Мария Якунчикова, и с этого дня компанию Поленовым на даче составлял лишь один Костя Коровин, да иногда приезжали задержавшиеся в Любимовке Сапожниковы. Коровин раньше никогда не работал на натуре в конце осени и с азартом наверстывал упущенное время.

    Октябрь

    В начале октября погода стояла отменная. Хотя по ночам было морозно, до 4 градусов со знаком минус, но днем было ясно и тихо. Замерзнув на этюдах, молодой художник прибегал в дом, грелся, а потом брал охотничье ружье и шел стрелять скворцов. 

    А в доме топились печи, было тепло и уютно. Муж и жена Поленовы разбирали наработанные за лето этюды, некоторые из них Василий Дмитриевич дорабатывал в комнате. Лишенный холодной погодой длительного пребывания на свежем воздухе, он опять почувствовал нервное недомогание и засобирался на лечение в Париж к модному врачу Шарко, лечившему болезни душами с холодной водой.

    Наконец 9 октября в Москву переехали Сапожниковы, и Поленовы тоже стали подумывать о возвращении в город. Один Константин собирался жить в Жуковке до зимы, чтобы дождаться снега и писать зимние пейзажи. 

    В начале десятых чисел октября в Жуковку неожиданно нагрянули гости, да какие — художники Михаил Нестеров и Исаак Левитан.

Художник Исаак Левитан

    В письме от 17 октября к А.В.Нестеровой Михаил Васильевич так описывал это событие: «На прошлой неделе, я с тов. Левитаном ездили в имение Поленова и при довольно оригинальной обстановке. Мы не попали на поезд и решили 26-27 верст сделать на пролетке. Извозчик попался хороший и недорого, и мы благополучно добрались (из Троицкого Посада — прим. автора) до Жуковки, где и пробыли три дня. Плохо было то, что по неизвестной причине у всех, начиная с самого Поленова, и кончая прислугой, были не в порядке желудки, и все ходили вялые, и потому было не очень интересно. Однако по вечерам, было оживление, Поленов читал вслух и очень талантливо. Читал, между прочим, свой перевод с французского «Камоэнса». Интересно» [29]. 

    Находясь в Жуковке, М.В.Нестеров пригласил Василия Дмитриевича на первый показ своей новой картины «За приворотным зельем»:

    17 октября В.Д.Поленов приехал в Троицкий Посад с ответным визитом и, осмотрев работу молодого собрата по творчеству, сделал ему несколько дельных замечаний. В упомянутом выше письме к А.В.Нестеровой, автор картины писал об этом: «Моя картина сегодня была открыта для желающих видеть ее, как вещь официально конченную, и перебывало у меня человек 10 <…> приехал Поленов <…> . Поленову вещь по видимому тоже нравится, но он заметил много такого, что необходимо нужно исправить и кое-что изменить. Я во многом с ним согласен, и переделаю, конечно не сейчас, а так через месяц, а то теперь, картина эта мне надоела до боли. Пока начну «Пустынника» а когда «Он» надоест, то примусь вновь за «Зелье приворотное».

    За день до поездки в Троицкий Посад, а именно 16 октября, Поленовы переехали с дачи в Жуковке на зимнюю квартиру в Москву. Причем в переезде участвовала и Елена Поленова. Вернувшись из Костромы в середине октября, она успела несколько дней пожить в Жуковке. Скорее всего, и она ездила вместе с братом на показ картины М.В.Нестерова. В письме от 30 ноября 1888 года она писала Н.Г.Мамонтовой: «Сегодня я была у Нестерова, он переделал свою картину по нашим замечаниям, и стало гораздо лучше» [30]. 

***

    Результаты летнего сезона 1888 года в Жуковке в художественном отношении для всех его участников оказались удачными. 

    Особенно хорошо в творческом плане сложилось житье на даче у Поленовых для Константина Алексеевича Коровина. Проработавший в Жуковке с конца июня по глубокую осень, он привез в Москву несколько работ, которые произвели впечатление как на специалистов, так и на взыскательную московскую публику.

    В декабре того же года он выставил на конкурс Московского общества любителей художеств несколько своих свежих работ. Его картина «За чайным столом», написанная в Жуковке, была признана лучшей работой в конкурсе жанра [о том, кто изображен на картине, можно узнать из статьи: http://skr.korolev-culture.ru/publikacii/arhiv/zacaemvzukovke ]. А еще одна работа «Осень. Аллея в Жуковке» получила третье место в конкурсе пейзажа.

Художник К.Коровин. За чайным столом

    Причем, опередить его смог только Исаак Левитан со своим пейзажем, занявшим второе место. Первое место в этом конкурсе осталось вакантным.

    Из других работ Константина Коровина, написанных в Жуковке в 1888 году, известны также следующие: «Дорога в Жуковке», «Березовая роща» и, возможно, «У лампы».

    В жюри этого конкурса входил и Василий Поленов. Видимо, из-за этого он и не выставлял своих картин на этот конкурс. Ну а у себя на даче в этот год он написал несколько работ. Среди них выделяется картина «Река Клязьма. Жуковка»:

    Кроме этого было написано и несколько этюдов, из которых известны: «Лодка на Клязьме в Жуковке», «Клязьма около Жуковки», «Жуковка. Опушка леса», а также «Дали. Вид с балкона в Жуковке».

    В том же году Василий Дмитриевич работал и над такими произведениями как: «На Генисаредском озере», «Пейзаж с рекой» и «Русская деревня». Скорее всего, сюжеты для двух последних картин были найдены в окрестностях Жуковки. 

    Его сестра Елена Дмитриевна Поленова работала в основном над рисованием отдельных деревьев, кустов и цветов, которые нельзя привязать к какой-либо местности. К тому же она их не подписывала, вследствие этого нельзя и выяснить, какие ее работы относятся к периоду жительства на даче В.Д.Поленова.

Художник Е.Д.Поленова. Старый сад. Заросли.

    Начало творческого пути Марии Васильевны Якунчиковой пришлось в том числе и на время ее жительства в Жуковке. К сожалению, из работ, написанных ею за два лета, проведенных на даче под Болшево, известна всего лишь одна, и та незаконченная: «Лодка на Клязьме»:

    Из полотен, написанных в 1888 году ее сестрой Натальей Васильевной Поленовой, также известна лишь одна работа под названием «Жуковка»:

    В своем письме Михаил Васильевич Нестеров упоминал и о своих двух этюдах, написанных в Жуковке: портрет Е.Д.Поленовой и вид дома в Жуковке. Он подарил их хозяевам дачи, но где эти работы находятся сейчас, остается неизвестным.

    Работал в Жуковке и Илья Семенович Остроухов, ставший в последующие годы известным коллекционером. Но о его картинах, исполненных по жуковским мотивам, пока ничего неизвестно.

(окончание следует)

Источники:

[19] ОР ГТГ. Фонд 54. Опись 1. Дело 9087.

[20] ОР ГТГ. Фонд 54. Опись 1. Дело 6861. Лист 45-46.

[21] Хроника семьи художника. Е.В.Сахарова. 1964г.

[22] ОР ГТГ. Фонд 54. Опись 1. Дело 6861. Лист 46.

[23] ОР ГТГ. Фонд 54. Опись 1. Дело 4933.

[24] ОР ГТГ. Фонд 100. Дело 43. 

[25] Хроника...1964г.

[26] Хроника...1964г. 

[27] ОР ГТГ. Фонд 54. Опись 1. Дело 4934.

[28] ОР ГТГ. Фонд 54. Опись 1. Дело 9080.

[29] ОР ГТГ. Фонд 100, Дело 49.

[30] Хроника... Стр. 402-403. 

Михаил НЕКРАСОВ, краевед

город Климовск, Московская область

* На заглавном фото — репродукция картины художника Георгия Зайцева «Дача В.Д.Поленова в Болшево».